1 мая 2012

Юрий Елисеев: В России играть приятнее

Чемпион страны по классическим шахматам в возрасте до 16 лет рассказал Владимиру Барскому о турнире, о себе и о компьютерном влиянии на шахматы

– Турнир сложился для меня непросто. До последнего тура я не был явным фаворитом в борьбе за победу. Однако затем обстоятельства сложились очень удачно. Заключительную партию я играл на четвертом столе, поскольку сразу трое участников обгоняли меня на пол-очка. У моих конкурентов были очень непростые партии, и один из них даже проиграл. Меня опережали Дарсен Санжаев, Жамсаран Цыдыпов и Максим Чигаев. Цыдыпов не устоял черными против Кирилла Алексеенко, а Чигаев и Санжаев завершили свои партии вничью. А у меня коэффициент Бухгольца был лучший практически с первых туров, я ведь на старте набрал три из трех.

Турнир оказался довольно плотным по составу, у меня лично не было ни одной легкой партии. Помимо уже названных шахматистов, борьбу за победу вел Кирилл Алексеенко, чемпион мира в нашем возрасте. Пожалуй, от него можно было ожидать большего, однако он проиграл в одном из стартовых туров и немного отстал от лидирующей группы.

– А тебе удалось избежать поражений?

– Да, но каким-то чудом, поскольку во многих партиях я стоял довольно подозрительно. Например, уже в первом туре против Самусенко я испытывал проблемы. Соперник начал партию ходом коня на с3, и мои попытки создать что-то оригинальное привели к тому, что после дебюта я получил довольно неприятную позицию. В один момент белые могли просто выиграть пешку за какую-то сомнительную компенсацию черных, однако Самусенко просчитался, и мне удалось выйти из осложнений с лишним качеством.

– Юра, ты уже добивался больших успехов во взрослых турнирах, в последнем «Moscow Open» на равных боролся с гроссмейстерами уровня 2500-2600. И вот ты приехал на турнир юношей до 16 лет. Игра в таком соревновании сильно отличается от игры со взрослыми гроссмейстерами?

– Да, конечно, специфика борьбы с людьми своего возраста разительно отличается от борьбы в таких турнирах, как «Moscow Open», где принимают участие солидные гроссмейстеры. Здесь нужно научиться немного блефовать, потому что необходимо по заказу выигрывать какие-то партии. А когда играешь белыми, условно говоря, с Хисматуллиным или Малетиным, и не получаешь перевеса где-нибудь в Каро-Канне, то можно разменяться, сделать ничью – и это совсем не обидно. Здесь же надо очень жестко бороться за перевес, с первых ходов ставить сопернику проблемы.

– За оба цвета?

– Да. Если в том же «Moscow Open» одержать несколько побед белыми, а черными аккуратно сделать ничьи во всех остальных партиях, то это будет неплохим результатом. В то время как здесь нужно и белыми, и черными стремиться к обоюдоострой борьбе. Нет времени на то, чтобы остановиться, сделать какую-то «прогулочную» ничью.

После ряда соревнований, где я боролся с соперниками, у которых рейтинг, в основном, выше моего, было непросто приспособиться к новым условиям. Наверное, в первых турах я играл несколько более скованно, чем требовалось.

– В юношеских соревнованиях уже редко играешь, да?

– До этого я принимал участие в юношеском чемпионате мира до 16 лет в составе сборной России. Нам удалось его выиграть. У нас действительно была хорошая команда. Но эти турниры – первенство России и командный чемпионат мира – тоже отличаются по своему содержанию. Возможно, там тоже были несколько более солидные шахматы.

– Каких еще успехов добивался в юношеских турнирах?

– Прошлым летом выиграл Спартакиаду учащихся России. В 2007 году стал чемпионом мира по решению задач в возрасте до 12 лет. А чемпионом России я стал впервые.

– Любишь решать этюды, задачи?

– Да, это довольно приятно…

– Как начинался твой шахматный путь?

– Я начал заниматься в шахматной школе при институте спорта и туризма, моим первым тренером был Виталий Николаевич Фетисов, который довел меня, кажется, до уровня 3 разряда. После этого я занимался там же у Сергея Гертрудовича Грабузова и параллельно – в клубе Петросяна у Евгения Александровича Решетникова. Также какое-то время со мной занимался Шамиль Юрисович Фатыхов. Все эти тренеры мне очень помогли. А когда я был уже кандидатом в мастера, то перешел в училище олимпийского резерва и там два года занимался у Сергея Николаевича Архипова. Он оказал влияние на мое становление как более-менее квалифицированного шахматиста, заложил основы моего позиционного понимания шахмат. Возможно, я даже в чем-то переосмыслил свое понимание шахмат. После этого Архипов из училища уволился, а я еще полгода занимался у Валерия Александровича Чехова. Но у нас как-то не сложились отношения, поэтому я покинул училище и вернулся в клуб Петросяна.

– В каком классе сейчас учишься?

– Заканчиваю 9-й.

– А после школы чем думаешь заниматься?

– Мое будущее после 11-го класса пока видится мне в каких-то очень далеких перспективах…

– Оно связано с шахматами, или что-то еще интересует в этой жизни?

– Так, как шахматы, пока не интересует больше ничто.

– Но есть еще какие-то увлечения?

– На уровне хобби люблю играть в подвижные игры. Но ничего такого, с чем бы я планировал связать свою жизнь, кроме шахмат, у меня пока нет.

– Считаешь, имеет смысл связывать свою жизнь с шахматами?

– А почему нет? Пока вроде бы что-то получается, я думаю...

– В покер играешь?

– Нет.

– Что нравится в шахматах больше всего? От чего получаешь удовольствие?

– От процесса тренировки, от процесса игры за шахматной доской, от спортивной обстановки вообще.

Чемпион России Юрий Елисеев и его тренер Евгений Решетников

– «Процесс тренировки» – это работа с компьютером?

– К сожалению, без этого сейчас трудно обойтись.

– А для книжек, журналов находится место?

– Да, я стараюсь быть в курсе шахматных событий, происходящих в мире, слежу за супертурнирами. Конечно, читаю какие-то книжки, например, сборники партий великих шахматистов.

Что понравилось?

– Еще очень давно на меня произвел большое впечатление сборник партий Александра Алехина. Это был первый сборник партий, который я всерьез изучал, и Алехин с тех пор стал моим кумиром. Конечно, творчество тринадцатого чемпиона мира Гарри Каспарова также очень глубоко по своему содержанию.

– Читаешь его многотомник?

– Да, я читал его книги «Великое противостояние», «Два матча». «Мои великие предшественники» мне понравились несколько меньше.

– Почему?

– Возможно, я еще вернусь к этим книгам. Просто когда он начинает в первом томе анализировать партии Стейница, то в наши дни это выглядит немного странно.

– Стейниц тебе не интересен?

– Конечно, вклад Стейница в шахматы трудно переоценить, однако сейчас, я думаю, все основные положения его теории, все основные аспекты его игры уже знакомы нынешним шахматистам, трудно найти что-то более глубокое в игре Стейница.

– То есть имеет смысл изучать творчество чемпионов мира, начиная с Алехина? Или, может быть, у Ласкера тоже есть что-то любопытное?

– Да, может быть, надо начинать с Ласкера... Все-таки тогда шахматы уже перешли немного на другой уровень. Стейниц, на мой взгляд, стоит несколько обособлено от остальных чемпионов мира, потому что в те времена шахматы еще были не столь популярны. И на Стейница тогда не смотрели как на великого человека, он не был известен широким массам. А начиная с Ласкера, шахматы уже приобрели немного другой статус в обществе. Они стали развиваться во многих странах, начали регулярно проводиться крупные международные соревнования. Конечно, это было и раньше, но все-таки немного на другом уровне. И поэтому шахматы в целом перешли на новый уровень, благодаря всеобщей популяризации. Партии Ласкера, Алехина, Капабланки уже действительно заслуживают самого пристального внимания.

– Ты их смотрел?

– Да, я изучал сборники партий Алехина, Капабланки, когда-то давно прочитал учебник Эммануила Ласкера. Он тоже рассчитан на несколько ограниченный уровень.

– Нет такого ощущения, что компьютер может иссушить шахматы?

– Конечно, сейчас очень большую роль играет компьютер, дебютная подготовка. Шахматист может прийти на партию, не сделать ни одного своего хода, а просто погулять, исполнить задуманное дома и уйти с очком в турнирной таблице. Но в принципе и к этим шахматам можно приспособиться, они продолжают свое существование и развитие. Действительно, какие-то варианты закрываются, однако на их место приходят новые. Конечно, возрастающее влияние компьютера – это неизбежный и довольно печальный процесс, который происходит в наше время, однако не вижу оснований для того, чтобы ожидать ничейной смерти шахмат. И говорить о переходе на какие-то другие шахматы, по-моему, пока рано.

– Пробовал играть в «Fischer Random»?

– Шахматы Фишера, на мой взгляд, имеют какую-то свою идею. В принципе, она мне понятна, и, наверное, я бы отдал голос в ее поддержку. Довольно свежо, интересно! Люди станут изучать шахматы в целом, перестанут зубрить дебютные варианты, а сами шахматы станут гораздо богаче по своему содержанию, разнообразнее.

– У влияния компьютеров есть еще одна сторона, явно негативная. Все чаще и чаще звучат обвинения в использовании компьютерных подсказок, ваш нынешний чемпионат эта проблема тоже не обошла стороной. Наверняка знаешь, что раньше и против тебя пытались выдвигать подобные обвинения. Что обо всем этом думаешь?

– Да, подобное имеет место. Но организаторы тоже не всегда правы в своих претензиях к участникам. Я думаю, что возможно предпринять какие-то элементарные меры против подсказок. Конечно, ставить в туалетах металлоискатели не нужно. Но можно, например, запретить участникам проносить в турнирный зал различные технические устройства: мобильные телефоны и т.п. Есть еще одна известная мера, которая уже неоднократно была опробована на самом высоком уровне: задержка онлайн-трансляции, например, на 15 минут.

Что я могу сказать по поводу обвинений в свой адрес? Наверное, у меня есть какие-то недоброжелатели, которые продолжают гнуть свою линию. Мне не совсем понятна их позиция. Но поскольку никто пока конкретных обвинений против меня не выдвигал, то и я пока не собираюсь что-либо предпринимать.

– У самого никогда не возникало подозрений: может быть, соперник слишком часто выходит из зала, играет как-то странно?

– Я об этом задумывался довольно редко. Не припомню, чтобы у меня возникали реальные подозрения в том, что соперник играет нечестно. На «Moscow Open» ходили разные слухи, когда турнир «Б» чуть ли не ежегодно выигрывали какие-то не очень известные армянские шахматисты. Вроде бы, кто-то из них до турнира спускал рейтинг до 2300, чтобы принять в нем участие. А еще бывало, что участники прямо возле турнирного зала начинали разговаривать на своем языке. И никто ведь не понимает, что там происходит, о чем идет речь. Но это все-таки, наверное, проблема организаторов. Можно объявить: «Ноль за разговоры!», и всё. После парочки нулей, я думаю, такие ситуации не будут повторяться. Можно, конечно, неоднозначно относиться к тому, что недавно происходило на мужском чемпионате Европы. То есть я не совсем понимаю судей, которые поставили уважаемым гроссмейстерам два нуля... Но, с другой стороны, теперь все будут гораздо аккуратнее относиться к выполнению правил ФИДЕ. Наверное, можно усмотреть и положительный момент в происходящих изменениях.

Гроссмейстер Игорь Лысый, победитель последнего «Moscow Open», в интервью на нашем сайте также предлагал немедленно ставить ноль за разговоры. А как относишься к новым правилам, таким как «Zero Tolerance»?

– «Zero Tolerance», на мой взгляд, сомнительное правило. Мне кажется, можно допустить опоздание минут на 15. Наверное, можно требовать пунктуальности от участников кругового турнира, когда все они живут в одной гостинице. Но если одному до места игры добираться час сорок пять, а другому пять минут, то мне кажется, что не совсем справедливо требовать прихода именно в ту секунду, когда стартует тур.

– Здесь это правило не действовало?

– Нет, можно было опоздать на 15 минут. Правда, по-моему, всё равно никто не опаздывал к началу партии.

– Нравится тебе в Лоо?

– К организации у меня никаких претензий нет, никакого дискомфорта во время игры я не чувствовал. В этом году зал был не так полон, как в прошлом, и разговоров было меньше.

– Кормили нормально?

– К кухне тоже вряд ли могут быть какие-то претензии.

– А где больше нравится – в Дагомысе или в Лоо?

– Я не могу это объяснить, но в Дагомысе мне нравилось почему-то больше. Как-то там поуютнее, что ли, атмосфера более приятная... Хотя и здесь не мне жаловаться на атмосферу, ведь в этой атмосфере мне удалось победить!

– Какие ближайшие планы?

– Вроде бы, на майские праздники в Москве намечается какой-то рапид-турнир среди шахматистов из городов-героев. Но я пока не особо вдавался в подробности. А потом немного (конечно, только немного, но все-таки) отстранюсь от шахмат и подготовлюсь к экзаменам – государственной итоговой аттестации. Постараюсь неплохо сдать ГИА, а летом планирую уже более жесткий график участия в турнирах. Собираюсь поехать на этапы Кубка России в Воронеже, Анапе, Ижевске.

– На заграничные опены не едешь?

– Конечно, проходят какие-то турниры в Польше, в Чехии, но пока я скептически отношусь к идее поехать туда. Все-таки, в России играть приятнее.

– Почему?

– Когда играешь за границей, то явственно ощущаешь, что ты там немного чужой. А тут все говорят на родном языке, никакого дискомфорта не испытываешь.

– Удачи, Юра, и спасибо за интересную беседу!

Юрий Елисеев получает золотую медаль за победу в чемпионате России по блицу среди юношей до 18 лет. А в турнире по быстрым шахматам в той же возрастной группе Юрий завоевал "серебро"