Мужской суперфинал, шестой тур: в поисках другой дороги

Тон шестому туру задала партия Григорьянц-Инаркиев. Соперники разыграли один из непритязательных вариантов испанской партии, и на 13-м ходу со стороны белых последовало предложение, от которого невозможно было отказаться. Невозможно в той ситуации, в которой находился Инаркиев. Судите сами – оба соперника одержали вчера красивые победы, пребывают в хорошем настроении, стоят в «плюсе»… Мало?

– Дело в том, что сегодня у меня день рождения, – начал Эрнесто оправдательную речь. – В день рождения играть я не люблю. Один раз проиграл без борьбы и решил – хватит. Но от участия в Суперфинале из-за этого не откажешься...

Интервью на день рождения

Со слов Инаркиева также выяснилось, что гроссмейстеры удивили друг друга в дебюте. Последними удивились белые, что и спровоцировало их начать мирные переговоры. Остается лишь добавить, что, заключив мир, соперники отправились в комнату для анализа, и в течение нескольких минут оттуда то и дело доносились взрывы хохота. Остававшиеся в зале коллеги, каждый из которых в принципе рисковал выйти из-за столика проигравшим, недовольно морщились.
Чуть менее чем через час вторично пожали друг другу руки шахматисты из Петербурга. Ставки на эту партию букмекерами не принимались. О сговоре рассуждать не приходится – слишком уж прозрачен был характер борьбы. Год назад партия между Алексеевым и Свидлером продолжалась 14 ходов. Там, правда, была хотя бы сицилианка. Когда же Петр в ответ на 1.е4 сыграл 1…е5, я всерьез приготовился увидеть популярное в прошлом веке продолжение 2.Nf3 Nf6 3.Nxe5 d6 4.Nf3 Nxe4 5.Qe2. Но в наше время есть пути более пристойные, да и более верные. Например, допустить атаку Маршалла... Игравший черными исполнил 28 ходов и с пониманием встретил предложение ничьей в одном из теоретических тупиков. Хотя на сегодняшний день вся атака Маршалла, похоже, является для белых одним большим теоретическим тупиком...

Мирный «Маршалл»

11 ходов продолжалась встреча Хайруллин-Витюгов. Беглый взгляд на демонстрационную доску подсказывал: играют не гроссмейстеры. Королевские слоны выходили на линию «d», становясь впереди пешек, ферзевые собратья даже не пытались задуматься о развитии, в то время как уже развитые фигуры шли назад… Гроссмейстерской, с точки зрения простого зрителя, стала лишь быстрая ничья. Я бы был не против в качестве моральной компенсации увидеть блиц-перебой партий эдак в восемь. Хотя охотно допускаю, что итоги дебюта и результат следует занести в актив Витюгову, поймавшего соперника на малознакомый вариант. Ну так он и мастер-то только формально – гроссмейстерское звание уже в пути.
Следующая ничья случилась у Наера с Рублевским. К тому времени, как они закончили играть, отряд журналистов заметно увеличился, и «маститым ветеранам» пришлось держать ответ перед публикой.
Сергей Рублевский появился в чрезвычайно приподнятом настроении, причем оно явно улучшалось по мере воспроизведения партии на демонстрационной доске. Нахмурился он всего пару раз, когда его построения попытались опровергнуть в анализе лобовым прорывом е4-е5.

С чемпионом шутки плохи!

Но черные нигде не рисковали, и на лицо чемпиона России возвращалась улыбка.
Три поражения Евгения Наера, казалось, не позволяли ему разделить эмоциональный подъем коллеги. Но постепенно шутки Рублевского расшевелили неудачливого москвича.
– Что ж ты пошел со мной 13…Bc5? – осведомился Евгений. – Надо же играть на выигрыш, не меняться...
– Так у меня ведь тоже не очень много очков! Лучше по позиции, на ничью, – парировал Сергей.
По окончании аналитического веселья я спросил главного на настоящий момент неудачника Суперфинала, с чем может быть связан столь шокирующий результат? Конечно, когда шахматист с высоким рейтингом выступает неудачно, правильно говорить о его плохой форме. Меня интересовало, соответствует ли это ощущению самого игрока.
– Раз все говорят, наверное, действительно, форма слабовата. Не думаю, что «-3» – это объективно мой уровень, – как-то невесело ответил Евгений и попытался уйти. Но я, может быть, немного кровожадно, задал интересовавший меня вопрос по вчерашней партии Наер-Григорьянц:
– Отчего вы решили взять конем на b4, а не на е5? Кажется, взятие центральной пешки логичнее?
– Да, конечно, это ход я тоже смотрел. Наверное, у белых там перевес. Но мне почему-то показалось, что и на b4 брать хорошо – я выигрываю пешку, не даю рокировать и атакую... Недооценил ресурсы соперника, – закончил экс-чемпион Москвы. Пожалуй, начни я сразу со второго вопроса, задавать первый бы уже не понадобилось...

Бледная тень Евгения Наера

Последнюю ничью дня принесли в «прозекторскую» молодые. Глава пресс-центра, однако, выяснил, что эта партия имела богатую предысторию.
– Сколько раз я уже играл с Томашевским! – пожаловался Хисматуллин, – Получаешь хорошую динамическую позицию, атакуешь, а потом Женя отбивается, и или ничья, или я проигрываю.
Не изменили привычному сценарию соперники и на этот раз – Томашевский испортил сопернику пешечную структуру и окопался по трем горизонталям, делегировав на четвертую лишь ферзя, а Хисматуллин начал надвигать пешки и грозно нависать фигурами. Логике позиции, похоже, действия сторон соответствовали. Белые умело «сушили», но и черные умело «мочили». Одну из слабых пешек «с» белый ферзь съел, но материал вскоре пришлось возвращать в обмен на упрощение позиции. В получившемся окончании у черных были новые структурные слабости, которые компенсировались необеспеченностью белого короля. Дело закончилось ничьей повторением ходов. По сложившейся традиции, я поговорил с игравшим белыми. Пусть объяснится!

Окопная война

– Результат партии кажется мне логичным, – начал Томашевский. – Свои козыри были у каждой из сторон, и играли мы оба весьма точно. Во всяком случае, очевидных усилений в анализе найти не удалось.
О партии было сказано все, но отпускать интересного собеседника в столь бедный на события день не хотелось. Поэтому я пошел на второй круг.
– Евгений, по ходу вашей сегодняшней партии я пару раз услышал: «Какая-то боковая игра… типичные шахматы Томашевского!»
– Я-то как раз себя считаю шахматистом классическим...
– Именно! Потому что вы играете по позиции. Но эти позиции, в которых начинается игра, особенно белыми – они ведь не вполне классические. Все же сейчас в дебюте стремятся как можно жестче бороться за перевес...
Евгений понял мою немного путаную мысль.
– Возможно, когда-нибудь и мне придется учить популярные дебюты. Но пока… Во-первых, то, что я играю, я знаю, понимаю и довольно много анализирую. Это, конечно, не те позиции, которые можно заучить, как, например, «челябинский». Но такое положение дел меня вполне устраивает. А во-вторых… – он чуть призадумался, формулируя идею. – Понимаете, другие молодые шахматисты, нынешние лидеры поколения, такие как Карлсен, идут этим [традиционным] путем уже довольно давно. В силу как субъективных, так и объективных причин, мы от них отстали. И если теперь догонять по той же дороге, разрыв, скорее всего, сохранится. Моя игра – отчасти попытка найти другую дорогу...
…Томашевский и Хисматуллин сделали 31 ход – всего на два больше, чем Алексеев со Свидлером. Но первые играли в шахматы, а вторые – проверяли выводы теории. И если уж на главном шахматном хайвее «е2е4» образовалась такая пробка, может быть, Евгений Томашевский по-своему прав?

У Евгения дальний прицел

Последней закончилась партия Непомнящий-Яковенко. Игравший черными Яковенко выиграл и упрочил свое лидерство – теперь он опережает ближайших преследователей на очко. Однако этого бы не случилось, если бы Яна интересовала ничья.
– Что он делает?! – недовольно воскликнул тренер юного шахматиста Сергей Шипов, увидев ход 14.Bg3. – Разменяйся на е7, и никаких проблем! А так сам себе создает трудности...
Покинув Шипова, я попытался пройти в игровое помещение, но на пути оказалась телекамера. Марина Макарычева брала интервью у Сергея Долматова.
– Мне не очень нравится, что некоторые молодые шахматисты играют скованно, сухо, – отвечал тренер сборной России. – В этом возрасте надо рисковать, играть широко! Не стоит бояться поражений! Только играя смело, шахматист способен расти… Я думаю, если Ян не изменит своей манере, он сможет догнать и Карлсена, и Карякина. Ведь его одаренность очевидна...

Тренеру сборной нравятся смелые шахматисты

Дмитрий Яковенко любит и умеет держать под контролем происходящее на доске. В сегодняшней партии, несмотря на победу, это удавалось не всегда.
– В дебюте я получил черными лучше. Но потом начались небольшие осложнения, и на выходе у меня стало похуже! – рассказывал он в девять вечера в пресс-клубе. – Что же произошло? Наверняка черными можно играть точнее...
Экспресс-попытка уточнить игру черных привела в анализе к потере пешки. Далек от мысли, что оценка последебютной позиции была неточной – просто проблемы, которые ставит Непомнящий, уже сейчас бывают весьма небанальны даже для таких сильных гроссмейстеров, как вице-чемпион России.
Но вот стабильности нет. Упорное нежелание разменивать ладьи с потерей части перевеса привело белых к катастрофе. Оказавшись в двух шагах от поражения, Ян неожиданно предложил ничью.
– Такие предложения меня обычно только злят, и я начинаю играть сильнее, – отметил Яковенко. Однако буквально через минуту он упустил немедленный выигрыш. Сопротивление белых затянулось на добрых 30 ходов.
– Повезло, что нашлось 68…Bxc1! – добавил победитель. А то бы пришлось еще повозиться...

«Ничья? Это вряд ли!»

– Кажется, впервые в этом турнире Непомнящий не опережал соперника по времени. Это входило в ваши планы? – спросил я Дмитрия.
– Приятно, что так получилось. Дело здесь не в скорости моей игры – я играл как обычно и тратил достаточно много времени. Просто удалось заставить Яна задуматься! – пояснил он.
– В отборе к Кубку Таля вы, добившись приемлемого результата, закончили турнир четырьмя быстрыми ничьими. Вправе ли мы ожидать повторения подобного финала?
– Ну-у, – на мгновение замешкался Дмитрий, не ожидавший, что от него потребуют оправданий после выхода на «+3», – там-то ничьи устраивали обоих соперников! Так что белыми со мной все будут играть. А тогда какой смысл самому стремиться к миру? Тем более, – прищурился лидер, – мне кажется, завтра Свидлер без напряжения выйдет на «+2».
Развивать тему он не стал. Да я и не настаивал. Сами все увидим.