11 декабря 2010

Викторина, ставшая жеребьевкой, и заводная «Рыбка»

10 декабря в шахматной гостиной имени В.Я.Дворковича состоялось открытие суперфинала чемпионата России среди мужчин. Об оригинальной жеребьевке и всем, что было после нее, рассказывает Михаил Савинов.

Погодный катаклизм, посетивший с рабочим визитом Москву, не позволил всем заинтересованным лицам собраться в шахматной гостиной в условленный срок. Один из участников суперфинала, гроссмейстер Дмитрий Яковенко, из-за транспортных проблем вовсе не появился на официальном открытии. Другие участники неласково обошлись со своим коллегой, оставив ему последний 12-й номер. Впрочем, когда Яковенко все же появился, особого недовольства он не выказывал, и по улыбчивости его можно было смело включать в тройку.
Открытие прошло на третьем этаже. Гости церемонии и участники чемпионата томились в ожидании событий и, томясь, изучали на большом экране партии женского
чемпионата мира. Томилась, покоряясь судьбе, и еда – открытые, жизнерадостные салаты и скрытое от пытливого взора металлическими крышками горячее. Еда была централизована, а напитки разбросаны по стенам на равном удалении от входа: слева были безалкогольные, справа – все остальные.
Пауза, впрочем, не затянулась. Видимо, поняв, что ожидание Дмитрия в создавшихся условиях не имеет смысла, Аркадий Дворкович поприветствовал посетителей гостиной, произнес короткую напутственную речь, после чего микрофоном завладел Илья Левитов. – Процедура жеребьевки у нас довольно оригинальная, – начал он. – Мы будем демонстрировать на экране позицию из практики участников суперфинала. Кто узнает свою позицию, должен подойти ко мне, назвать партию и ход, после чего вытянуть жребий. Тот, кто не справится с заданием, будет... исключен из суперфинала. Вместо него...
– А вместо него будет включен давший правильный ответ, – посоветовал Аркадий Дворкович.
– Вместо него будет включен давший правильный ответ, – согласился Илья Левитов.
С экрана пропали бело-голубые клетки онлайн-трансляции и возникло нечто, напоминающее Total Commander. Евгений Вашеняк, ответственный за компьютерное обеспечение, отважно вошел в папку, заполненную файлами с расширением, выдающим в них картинки. На мгновение показалось, что инкогнито позиций будет развеяно: вдруг они называются «Грищук.jpg», «Витюгов.jpg»? Но нет, вместо фамилий стояли лишь бездушные цифры.
Гроссмейстеры замерли в тревожном ожидании. Возможно, больше других за свою память волновался самый многократный чемпион России. Во всяком случае, когда зажглась первая диаграмма, из глубины зала немедленно донесся его радостный голос:
– Я знаю эту партию!
Увы, правила «Брейн-ринга» здесь не работали. К Илье Левитову подошел другой человек – Сергей Карякин. Ведь это была его партия. – Я сыграл здесь Nh6, – заметил Сергей.
– Почему? – поинтересовался Илья.
– Напал на пешку f7, – нашелся гроссмейстер.
Выступление на пятерку!Непонятно, правда, почему Никита Витюгов получил двойку за свой ответ. Ведь предложенный им ход Kf2 оказался вполне достаточным для победы над Максимом Родштейном. Петра Свидлера тоже не стали долго томить. В следующей показанной позиции он идентифицировал детскую партию против своего тренера, мастера Стяжкина. Ход, сделанный Свидлером, также заслуживает упоминания: Kh1.
– Думаю, тут выигрывают много ходов, но я сыграл королем на h1, потому что не был уверен в своей технике в случае других продолжений. А так я гарантировано выигрываю материал.
Евгений Томашевский узнал свою партию, но не был полностью уверен в ходе. Предположил, что сыграл в позиции на диаграмме Qc8. Хотя здесь любой ход выигрывает...– Сначала мы думали выбрать одну из твоих ранних, юношеских партий... – поделился неосуществленными планами Илья Левитов. – Но их-то ты, наверное, вообще бы не вспомнил?
– Наоборот: то, что сыграл в детстве, помнишь лучше, – мудро ответил Евгений и вернулся на свое место.
Следующим был Денис Хисматуллин. Ему не пришлось долго вспоминать партию из предыдущего суперфинала и свой ход. – Здесь я сыграл Rxa6!
– А дальше? – поинтересовались руководители российских шахмат.
– А дальше Qxa6 и gxf4 с неотразимой атакой, – добродушно сказал Денис.
С интересом всматривался в экран Ян Непомнящий, словно увидевший свое творчество новыми глазами. – Здесь я пошел конем на d7! – сообщил гроссмейстер.
– Под три боя, – уточнил Илья Левитов.
– Ну, там всякие связки... – неуверенно попытался снизить пафос Ян.
Когда позникла очередная позиция, ее, судя по шуму в зале, узнали даже официанты. – Прости, Петя, – успел вставить слово ведущий церемонии, прежде чем подошедший Владимир Малахов напомнил, что эта позиция встретилась на Кубке мира в его партии против Петра Свидлера, и черные провели коня с шахом.Предельно конкретен в своих объяснениях был Грищук. Вероятно, потому, что следующий ход (сделанный в партии с Адамсом) был анонсирован как лучший в его шахматной карьере. – Здесь я сыграл Rf1, чтобы после размена ферзей ладья атаковала по линии «f» пешку f7. А также чтобы создать угрозу h5, Bxh5, Rf5 с нападением на слона и
коня, которую Адамс и зевнул.
Казалось, все идет гладко, но тут, в двух шагах от окончания церемонии, один из участников споткнулся. Владимир Поткин не смог верно назвать сделанный им ход. – Это неправильный ответ, – произнес после паузы голосом Бориса Крюка Илья Левитов. Немного помолчав, он добавил: – Вторая попытка.
Со второй попытки высота была взята, и Владимир вернулся в строй.Игорь Курносов дал правильный ответ по знаменитой партии с Мамедьяровым из Аэрофлот-опена достаточно быстро и даже смог объяснить его. – Сыграл Qd2, напал на мат в один ход.
Таким образом, остался последний кандидат – Вадим Звягинцев (ведь Дмитрия Яковенко по-прежнему не было). На экране возникла очередная диаграмма, и... Зал взорвался. Вероятно, эта позиция встречалась в практике абсолютного большинства людей, бывших в тот момент (да и вообще – в любой момент) в стенах шахматной гостиной.
Но только одному из них пришло в голову на втором ходу поставить коня на край.
– В этой позиции против Александра Халифмана на суперфинале чемпионата России я сыграл 2.Na3, – с улыбкой заметил Вадим Звягинцев и пообещал больше так не делать.На этом официальное открытие чемпионата и жеребьевка закончились, и игроки принялись обсуждать своих завтрашних соперников и стратегию борьбы друг с другом. Благодушно улыбались Сергей Карякин и Екатерина Должикова, еще не зная, что им предстоит. А предстояло им – конечно, после ужина – сражение с роботом, сконструированным Константином Костенюком.


Отец чемпионки мира давно занимался этим интересным инженерным проектом – увязать сильную игровую программу с «рукой», которая бы делала ходы и нажимала на кнопку часов. Несколько лет назад я даже покупал в Петербурге по просьбе Константина нужные ему сервомоторы (если я ничего не путаю). Так что и мне удалось приложить руку к тому ужасу, который пугал гроссмейстеров и менее титулованных игроков. Последним Константин предлагал играть с машиной с лишним конем.
До обеда с роботом (при равном материале) сыграл Александр Грищук. Довольно быстро получил не лучшую позицию, потом – плохую, потом – безнадежную. «Рыбка» играла сильно, рука робота ловко захватывала фигуры, убирала с доски сбитые, аккуратно роняя их в специальные коробоки рядом с доской, и с завораживающей скоростью и четкостью переводила часы. Грищук не устоял. Две партии с роботом сыграла Мария Фоминых, оба раза с лишним конем. Счет – 0-2, правда, во второй партии Маша проиграла скорее по времени (впрочем, робот уже успел как минимум уравнять).
После обеда (здесь надо бы перечислить «подавали...», но не рискну соперничать с пером Владимира Орлова) робот начал принимать по двое. Желание сразиться с компьютером изъявили Сергей Карякин и Ян Непомнящий. И Карякину удалось сделать невозможное (по меркам этого вечера) – ничью! Он довольно цинично сушил игру с самого начала, однако в окончании машина все равно его перехитрила и наварила пешку.
Но Сережа очень заметно напрягся и сумел спасти пол-очка без пешки: в теоретический ничейной позиции Филидора случился небольшой «глюк», робот завис, и партию закончили присуждением.Потом имели место две партии без коня: против Кати Должиковой и Марка Глуховского. Катя уступила в глубоком эндшпиле, а главный редактор «64» довольно
уверенно раскатал своего железного соперника, недоумевая, как можно не выиграть с лишним конем.
Но Константин Костенюк потребовал бесконевого реванша, и Марк не мог остаться глухим к просьбе конструктора. Партия один на один закончилась довольно быстро – человек сдался. Но только потому, что расслабился!– Совсем неинтересно играть с лишним конем, – убеждал Марк всех, что находился рядом. – Робот даже не пытается как-то изворачиваться, хитрить. Сам соглашается менять фигуры! Скучно. Допустим, среди людей есть такие, у кого я, может быть, и не выиграю с лишним конем. Скажем, у Ароняна. А у этого робота
выиграю всегда, если буду нормально настроен.
Сказав это, он отправился играть в «шведки», а участники суперфинала отправились в гостиницу «Арбат» – кто готовиться, кто – спать. Завтра была игра...