Французский луковый суп, или Паульсен с оптимизмом?
Дмитрий Кряквин исследует, как полвека назад Марк Тайманов готовился к битве с Фишером
Вступление
Впереди турнир претендентов в Екатеринбурге, и перед стартом хотелось бы написать что-то об истории отборочных соревнований. Возможно, схватка в столице Урала будет носить исторический характер – в поход против представителей Запада и наследников советской шахматной школы всерьез собираются силы Востока. Поэтому автор решил вспомнить момент, когда доминацию вторых разрушил ведущий игрок Запада – Бобби Фишер, ставший 11-м чемпионом мира. Отборы 1970-1971 и 2019-2020 даже отдаленно похожи тем, что до начала соревнований таят в себе большую интригу по части приезда отдельных участников. Но если много лет тому назад выходу Фишера на старт мешали личные ментальные особенности гениального американца, то сейчас дорога китайцев в Екатеринбург осложнена небывалой вспышкой коронавируса.
В 2020 году исполняется полвека с того момента, когда Роберт Фишер начал штурм шахматного Олимпа и в течение двух лет, потрясших королевство черно-белых клеток, сумел повергнуть когорту советских гроссмейстеров, а также обыграть в матче чемпиона мира Бориса Спасского. Даже в эпоху Каспарова или Карлсена мир не видел такой доминации одного выдающегося игрока. Фишер обыграл в «Матче века» 3:1 экс-чемпиона мира Тиграна Петросяна, выиграл блицтурнир в Герцог-Нови с участием ведущих шахматистов мира с результатом 19 из 22, набрал 13 из 17 на супертурнире в Ровинь-Загребе и выбил 15 из 17 на сильном круговике в Буэнос-Айресе. Наконец, несмотря на некоторую олимпийскую осечку в Зигене, затем Бобби выиграл межзональный турнир с отрывом от второго места в 3,5 очка!
В матчах претендентов Фишер (что случилось уже в 1971-м) с сухим счетом 6:0 сокрушил Марка Тайманова и Бента Ларсена, а потом нанес тяжелое поражение Тиграну Петросяну 6,5:2,5. Наконец, достаточно скандальный и переносившийся по срокам из-за демарша претендента матч на первенство мира против Бориса Спасского сделал уроженца Бруклина новым шахматным королем – 12,5:8,5.
После того как угроза Фишера стала достаточно явной для Москвы, в СССР была объявлена тотальная мобилизация: пересмотрена система подготовки молодых и зрелых спортсменов, сформирован более насыщенный календарь турниров, созданы первые базы данных. Все это в итоге привело к новой шахматной революции и огромному рывку в понимании игры – предвестнику великой битвы двух «Ка» и дальнейшей компьютерной эпохи.
Первым из отечественных игроков на пути непобедимого американца оказался Марк Тайманов – выдающийся, но уже не такой молодой шахматист, чье крушение в матче с Фишером положило начало легенды о великом чемпионе-отшельнике. Секундант Марка Евгеньевича в этом матче Юрий Балашов впервые на страницах нашего сайта публикует секретные партии, которые сыграл Тайманов, готовясь к исторической битве в Ванкувере. Со своей стороны я постарался добавить в текст факты из книг и интервью участников заокеанского похода 1971 года, чтобы сдуть паутину с событий полувековой давности.
Разгром в Ванкувере
Хорошо помню, как на «Moscow open 2006» купил книгу Сергея Воронкова и Дмитрия Плисецкого «Русские против Фишера». Издревле классики завещали, что покупка хорошего труда о шахматах – дело нужно и важное. Это сейчас на книжное дело наступают реалии XXI века, и один молодой талант даже недавно словно вынес приговор: «В 90-х и нулевых годах аналитические модули были настолько тупыми, что бедным шахматистам того времени приходилось читать все подряд!» А тогда это так не казалось – как сейчас перед глазами лет 12 назад на Суперфинале Александр Грищук, с интересом листающий свежий том Гарри Каспарова. Впрочем, авторы не сдаются, на рынке появилось несколько свежих шахматных бестселлеров, и есть надежда, что поклонники Гайя Монтэга из классического произведения Рея Бредбери до сих пор готовы противостоять нейронным пожарным новейшей эпохи.
В 2006-м Карлсен еще считался простым талантливым норвежским парнем, поэтому уважающий себя любитель шахматных легенд с заграничной перчинкой восхищался сказанием о блистательном пути Бобби к короне. Вместо того чтобы готовиться, я читал ночь напролет и был жестко наказан – на следующий день Саша Ластин убедительно разгромил меня в Раузере и в итоге выиграл турнир, а ваш автор затем проиграл Дмитрию Бочарову и финишировал со скромными «+2». Но неудача не сильно раздосадовала – я был буквально очарован фактами схватки Фишера против советской машины. Суровый Батуринский, хитроумный Эдмондсон, фривольный Спасский, еще выступавшие единым фронтом Петросян с Корчным, подозрительный Геллер и «шпион-теннисист» Ней, миротворец Эйве словно зашли в гости и переигрывали заново двухлетний шахматный марафон, который потряс и очаровал мир.Книга «Русские против Фишера» давала исчерпывающие ответы на многочисленные вопросы, складывала небывалую картинку с колоритом тоталитарной эпохи, но лишь одно не давало мне покоя. Видимо, сказывались пару семестров, бездарно проведенные автором на механико-математическом факультете, а мозг математика в первую очередь ищет всякие численные несоответствия.
Так вот, после разгрома Фишером Тайманова в четвертьфинале матчей претендентов Марк Евгеньевич попал в невероятную опалу (тут еще нашли книги Солженицына на таможне), и его «выручил» только Ларсен, который тоже проиграл американцу со счетом 0:6. А ведь ленинградец очень серьезно готовился к матчу – консультировался с Ботвинником, ему помогал друг Таль. В бригаду Тайманова входили сильный гроссмейстер, специалист по Фишеру Евгений Васюков и восходящая звезда советских шахмат, молодой игрок с энциклопедическими познаниями Юрий Балашов, чья дипломная работа в ГЦОЛИФКе была посвящена творчеству американца. С подачи Ботвинника бригада проанализировала 500 (!!!) партий Фишера, и был сыгран специальный тренировочный матч, где Тайманову противостояли Васюков и Балашов по консультации. Цель тренировки– заставить Марка Евгеньевича почувствовать нюансы противостояния с мощным противником (Евгений Андреевич и Юрий Сергеевич анализировали в соседней комнате, имея за счет этого явное преимущество, плюс большинство партий играли белыми) и помочь советскому гроссмейстеру держать огромное напряжение за доской, не принимать импульсивных решений.
В своих мемуарах «Я был жертвой Фишера» (отраженных и на страницах обсуждаемой книги) Тайманов писал, что проиграл две партии тренировочного матча, одну выиграл, а остальные закончились вничью, и делал вывод, что учитывая фору,подготовлен он на самом деле был неплохо. А Васюков со своей стороны утверждал, что консультанты обыграли претендента 3:0, и кроме того, Марк Евгеньевич дважды потерпел поражение в партиях с Талем. Выводов о практической форме не делал, но на них намекал.
«Так как же на самом деле закончился тренировочный матч?» – вопрошал я, перелистывая туда и обратно страницы «Русских против Фишера». Ответа на этот вопрос пришлось ждать целых 13 лет, и огромное спасибо Юрию Балашову, который по собственной инициативе решил опубликовать эти засекреченные в свое время партии.
Как часто бывает в таких случаях, оказалось, что немного ошибались и Тайманов, и Васюков. Файл, сброшенный мне Юрием Сергеевичем, гласит, что консультанты выиграли со счетом +2-0=6. Вы можете взгрустнуть и вообще подумать, что нельзя верить рассказам великих о днях былых – каждый преломляет события прошлого через диафрагму собственного «я». Ведь еще встречается, что это «я» очень-очень большое. Но не будем строги к Евгению Андреевичу и Марку Евгеньевичу: про итоги матча они написали приблизительно верно, а точный счет – дело статистиков, но не гроссмейстеров. Тем более, отложенные можно трактовать по-разному: где зафиксирована дипломатичная ничья без доигрывания, Васюков с Таймановым вполне могли «засчитать» себе по победе. Давайте и мы уточним некоторые детали предыстории битвы в Ванкувере-1971.
«Перед началом чемпионата СССР 1969 года, по итогам которого отбирались участники предстоящего на Мальорке межзонального турнира, мы с Марком договорились о том, что тот из нас, кто попадет в межзональный, возьмет с собой другого в качестве тренера. Успех сопутствовал Тайманову, выигравшему в последнем туре головоломную партию у Лутикова, и мы вместе поехали на Мальорку. И там Тайманов выступил удачно, разделил 5-6 места с Ульманом и получил право играть в претендентских матчах.
И надо же, по жребию ему выпало играть в четвертьфинале с Фишером, который показал на Мальорке блестящий результат – 18,5 очков из 23 и легко занял первое место, опередив на 3,5 очка разделивших 2-3 места Геллера и Ларсена.
Теперь предстояло тяжелейшее испытание – матч с Фишером в Ванкувере. Готовились мы к нему очень добросовестно, проанализировав 500 партий американца. На основе этого материала был составлен творческий портрет Фишера. Характеристика, которую мы ему дали, получила одобрение Ботвинника, который назвал ее глубокой и правильной. Словом, я считаю, что подготовлен Тайманов к матчу был хорошо. Поехали в Канаду вместе с Таймановым я как секундант и в качестве тренера Юрий Балашов, который специально изучал творчество Фишера. Руководителем делегации был гроссмейстер Александр Котов.
Далеко не последнюю роль в этом фиаско сыграло плохое питание Тайманова в ходе матча, из-за которого он просто физически не выдерживал нагрузки. А питался он плохо потому, что хотел сэкономить валюту, чтобы купить какие-то вещи, которые он не мог приобрести в СССР. Зная, что Тайманов отличается завидным аппетитом, я обратил внимание на то, что он плохо ест, и сказал ему, что экономить на еде не надо, питание должно быть полноценным, это очень важно для того, чтобы выдержать пятичасовое напряжение в ходе партии.
Благо мы, члены делегации, получали от Спорткомитета СССР нормальные по тем временам суточные – по 11 долларов США, а Тайманов получал еще больше от организатора матча миллионера Прентиса, и можно было питаться как следует, ни в чем себе не отказывая. Но он меня не слушал и продолжал экономить. За весь матч так ни разу и не побывал в ресторане, расположенном в нашем пятизвездочном отеле этажом ниже. Мы с Балашовым, имея в номере кухню, покупали всевозможные продукты в супермаркете и подкармливали не в меру экономного Марка. Абсурдно? Да, но, к сожалению, это было» (Е.Васюков).
Это известный гроссмейстер утверждал уже в российское время – перед вами отрывки из большого интервью на сайте ChessPro. На тренерском совете Шахматной федерации СССР, где разбирали Тайманова и его команду, вопрос о питании не поднимался. Хотя известная фраза Батуринского «есть данные, что потеря ладьи при анализе была просмотрена» подтверждает степень контроля Москвы за командой, при которой «голодовка» Марка Евгеньевича вряд ли осталась бы незамеченной.
«Котов со своей стороны тоже обратил внимание на эту сторону поведения Тайманова. Спросил об этом меня. Я не стал подставлять Марка, сказав: «Вы руководитель делегации, спросите об этом у самого Тайманова». В ответ Александр Александрович, понимая, что так оно и есть, его подозрения подтвердились, смачно выругался. Беседовал ли он по этому поводу с Таймановым, я не знаю» (Е.Васюков).
Стенограмма заседания опубликована в «Русские против Фишера», из нешахматных вопросов там обсуждалось артериальное давление Тайманова, отсутствие в делегации врача и то, что после 3 партии противник Фишера попал в больницу. «Я был сломлен, испытывал болезненное состояние и с повышенным кровяным давлением слег в больницу. Матч был прерван на 3 дня» (М.Тайманов).
Возможно, на самом деле и прав Васюков (ведь без оснований Евгений Андреевич не утверждал бы), но с другой стороны, когда ты столько дней на хирургическом столе у Фишера, может не потянуть к яствам ресторана многозвездочного отеля… Даже, если ты оптимист и любишь вкусно покушать.
Так отрицательную или положительную роль здесь сыграл Котов? В юбилейном материалек 40-летию матча Фишер – Тайманов, который готовила моя коллега Анна Буртасова для сайта РШФ (из-за ввода в строй нового сайта федерации в 2011 году ссылка оказалась утеряна), секундант расcказал об этом и свою версию, откуда Батуринский узнал о прозеванной ладье.
«Накалённая обстановка по поводу результата матча и таможенных нарушений грозила вылиться для Марка в серьёзное наказание: потерю партбилета и дисквалификацию, лишению стипендии члена сборной команды страны и ещё Бог знает что. Во многом Тайманову удалось избежать почти всего этого благодаря стараниям Котова, своей ловкости и, возможно, нашему молчанию.
Мы все хотя и были сердиты на Марка, не желали ему зла. И, не сговариваясь, не проронили ни одного слова против него по поводу экономии им денег на питание, что было бы воспринято в соответствующих власть имущих и карающих кругах как грубейшее нарушение спортивного режима, способствовавшего разгромному и унизительному счёту. И по поводу откровенного вранья на аэродроме, когда пройдя таможню, он сказал, подойдя к Виктору Батуринскому: «Что же мне теперь, повеситься, если тренеры зевнули в анализе ладью?!» Но мы безмолвно приняли этот удар на себя».
Кстати, собирая материалы для публикации, я обратил внимание на английскую версию Википедии. По электронным страницам которой пролетает еще один камень в огород Марка Евгеньевича: мастер и журналист Дэвид Леви писал о том, что Тайманов в межзональном, откуда гроссмейстер отобрался в претенденты, купил у югослава Милана Матуловича последнюю партию за 300 долларов.
На Мальорке за тур до финиша Фишер, Хюбнер, Геллер и Ларсен обеспечили себе попадание в претенденты, а Тайманов делил 5-6 место с Ульманом, но на пол-очка отставали Полугаевский, Портиш, Панно, Смыслов и Глигорич. В этой ситуации игралась партия Марка Евгеньевича против Матуловича. И ничья означала дополнительный матч-турнир с весьма сильными соперниками. Суровый матч-турнир, который, например, не раз ставил крест на претендентских мечтах Леонида Штейна.
При этом английская Википедия отмечает, что Матулович, несмотря на большие шахматные успехи и настоящий гроссмейстерский класс, слыл человеком с неоднозначной репутацией – коллеги за глаза называли его «Жадубовичем». На межзональном в Сусе югослав взял ход назад в поединке с Билеком, сказав «жадуб» («поправляю» на французском). Подобный инцидент случился и в партии с Робертом Фишером на Мальорке, – возмущению американца не было конца, поскольку он в итоге едва спасся. Матулович вел партию здорово и с большим подъемом. Кстати, в звездном межзональном, несмотря на проигрыш последней партии, дал бой многим именитым соперникам.
Что бы там у Марка Евгеньевича с югославским коллегой ни происходило, потом хвастаться коллегам шикарным ремонтом машины и рассказывать об источниках его финансирования не стоило. К слову, этой самой машиной Матулович сбил молодую женщину, и тюремное заключение, несомненно, отрицательно сказалось на его карьере. Хочется все-таки верить, что настоящий петербургский интеллигент, знаменитый пианист Марк Тайманов не был причастен к подобным неприятным историям.
Но вернемся к предматчевым событиям.
Сам Ботвинник в 1970 году готовился с Балашовым к несостоявшемуся матчу с Фишером. В последний момент американец выдвинул условие играть матч вместо 18 партий до 6 побед, а это было невозможно из-за того, что деньги на матч собирали голландские любители шахмат, и имелась лишь фиксированная, сравнительно небольшая сумма для аренды игрового зала. Вместо этого противостояние чемпионов заменили четверным турниром с участием Спасского, Ларсена, Ботвинника и Доннера, где почти 60-летний Патриарх сыграл очень прилично – 5,5 из 12. Турнир оказался для Михаила Моисеевича последним, а наработки к Фишеру остались, и они ждали своего часа.
Тайманов хотел взять помощником Михаила Таля (и сокрушался в мемуарах, что Михаил Нехемьевич не вошел в команду), но Ботвинник воспротивился, опасаясь богемного образа жизни тренера и секунданта, и настоял, чтобы в команду вошел Юрий Балашов. Ботвинник передал огромное досье на Фишера, которое готовил. В юбилейном материале к 70-летию Юрия Сергеевича, вы уже могли прочесть, что Патриарх собирался играть против Бобби не только Каро-Канн, но также французскую защиту. Французскую он убеждал играть против американца и Тайманова.
Считается, что убеждения и стратегия Патриарха разбились об оптимизм Тайманова. Действительно, Тайманов родился оптимистом с большой буквы и, по воспоминаниям современников, считал, что именно он у Фишера и выиграет. А кто еще остановит американскую машину?! Об этом и много другом замечательно рассказывает в эссе о Марке Евгеньевиче Генна Сосонко–Корчной вспоминал, как обосновывал Тайманов свои прогнозы: «Фишер играет как машина, фактически и являясь машиной. Но я – человек! И машина пока еще никогда не победила ни одного гроссмейстера (знали бы они тогда, в 1971-м… – Д.К.). Именно поэтому я верю в свою победу!»
На последней встрече со штабом, по свидетельству Юрия Балашова (жалко, что Юрий Сергеевич очень деликатный человек и не рассказывал о событиях тех дней столь подробно, как другие действующие лица), Ботвинник вновь настаивал на французской. Но Тайманов решил начать с сицилианской, проиграл ее и две партии белыми, а при счете 0:3 уже ставил задачу выиграть хотя бы одну партию. Поэтому продолжил сицилианские страдания, искренне веря, что может эту одну победу одержать.
«Сомнений в том, что наряду со староиндийской защитой (в нечетных партиях), в четных главной будет сицилианская – не было, конечно, ни у Фишера, ни у меня. Правда, могу выдать секрет – на случай непредвиденного краха на главных, магистральных путях подготовки была припасена французская защита, с учетом того, что у Фишера отношения с ней в те времена складывались не особенно успешно. Но, к сожалению, события в матче развернулись так, что и сицилианская себя не особенно оправдала, и до французской дело не дошло…» (М.Тайманов «Я был жертвой Фишера»).
«В тренировочных партиях мы играли французскую защиту, но все-таки Тайманов остановил выбор на своих вариантах. Мне не надо было даже штудировать литературу, потому что на тот момент у меня была собрана самая большая картотека на Фишера. Я облазил все библиотеки, все, что было опубликовано, все, что было сыграно Фишером, у меня было. Из-за этого матча и подготовки к нему мне даже пришлось брать академический отпуск в институте» (Ю. Балашов.Материал А. Буртасовой к 40-летию матча Фишер – Тайманов для сайта РШФ).
После матча Марк Тайманов получил отповедь консультанта в прессе.
«Я встречался перед подготовкой к матчу с Таймановым и его двумя помощниками. Мы все обсудили, мы все наметили, но Тайманов пошел потом по другому пути…Стало ясно, что Фишер неуверенно чувствует себя белыми во французской защите, и, хотя этот дебют ничего особо хорошего черным не дает (Ботвинник со времен матч-реванша с Талем сделал основным дебютом Каро-Канн – Д.К.), Фишер часто получал там трудные позиции. Тайманов был к этому подготовлен, но с удивительным постоянством применял излюбленную сицилианскую защиту, в которой Фишер чувствовал себя как рыба в воде» (М.Ботвинник).
Те сицилианские сражения стали хрестоматийными – трагический зевок в эндшпиле «слон и пешка против коня», потом уже тончайшее исполнение Фишером окончания с этим же слоном против коня при пешках на разных флангах и суровая заключительная техническая победа в шестой встрече. Освежив в памяти катастрофу в Ванкувере, можно теперь посмотреть, что же готовил советский штаб. Что они угадали, а где Фишер оказался на шаг впереди?
Продолжение следует
Фото e3e5.com, chessbase.com, "Шахматного обозрения - 64", chess.com
Командный чемпионат азиатских городов
