C антрактами на чемпионские матчи
Дмитрий Кряквин вспоминает чигоринские турниры, проходившие в гостинице «Жемчужина»
В конце апреля – начале мая этого года в Сочи пройдет командный чемпионат страны по шахматам. РШФ предпринимает важные шаги по возвращению былого величия клубного первенства России: за создание лиги взялась опытная команда менеджеров, а сам чемпионат состоится в самой шахматной гостинице Сочи – «Жемчужине», где когда-то проходили легендарные турниры памяти Чигорина. Которым и посвящено исследование автора.
Помощь из-за океана
Время между 1967 и 1972 годами пролетело быстро. За эти пять лет в шахматном мире изменилось многое: c 1971 года стали использоваться рейтинги профессора Эло (а через некоторое время в СССР – коэффициенты Дубова), а Роберт Фишер вернулся после затворничества и стремительно пошел на штурм шахматного Олимпа. Руководство советских шахмат находилось в состоянии шока: выяснилось, что старшее поколение, непобедимая когорта советских чемпионов и претендентов неконкурентноспособна в битве с блистательным американцем, а среди молодежи, если не считать стремительно прогрессировавшего Карпова, нет звезд, которые реально могли бы претендовать на чемпионскую корону. На заседании шахматной федерации СССР обсуждался комплекс мер, которые помогли бы в дальнейшем защититься от западной угрозы, и Тихомирова сразу подняла вопрос о возобновлении турниров памяти Михаила Чигорина.
Сорванная норма
Первое из воскрешенных соревнований было решено проводить в Кисловодске. На Ставрополье бурлила шахматная жизнь, туда переселился женившийся на Валентине Козловской Игорь Бондаревский, а в соседнем Пятигорске появился талантливый юниор Михаил Уманский, завоевавший звание мастера, а впоследствии – титул чемпиона мира по переписке. Однако Игорь Захарович уже не играл в очные шахматы (как и его ученик, предпочитая переписку), а кандидатура Уманского даже не рассматривалась. В результате строгого отбора кандидатами стали четверо: чемпион РСФСР 1971 года новосибирец Валерий Зильберштейн (будущий тренер Яна Непомнящего), победитель турнира молодых мастеров Юрий Аникаев (Новокузнецк), одна из самых перспективных фигур в советских шахматах, чемпион РСФСР 1972 года омич Виталий Цешковский и неувядаемый Рашид Нежметдинов.
Экзаменаторами стали такие гранды, как Леонид Штейн, Лев Полугаевский, Ефим Геллер, Ратмир Холмов плюс сильные гроссмейстеры Алексей Суэтин и Бухути Гургенидзе. Иностранцы были представлены гроссмейстерами Вольфгангом Унцикером (ФРГ), Ласло Барцаи (Венгрия) и мастерами Юлиусом Козма (Чехословакия), Киком Лангевегом (Голландия), Артуром Хеннингсом (ГДР) и датчанином Оле Якобсеном. Но случился конфуз – на старте сильно заболел Барцаи, да так, что не смог продолжить турнир. В итоге выяснилось, что нормы в турнире нет, не хватало иностранцев; ФИДЕ ее не засчитала, а включить кого-либо после пятого тура было уже невозможно. По итогам Цешковский и Аникаев могли стать международными мастерами, но в итоге Виталию пришлось ждать этого звания до 1973 года, а Юрию – до 1975-го.
В турнире же победил Лев Полугаевский. После четырех туров рейтинг-фаворит (Эло Полугаевского равнялось 2645, выше были рейтинги только у Спасского и Фишера, Эло Петросяна тоже равнялось 2645) набрал 3 очка, но в пятом туре случилась катастрофа, лишь подстегнувшая Льва Абрамовича. Игравший белыми с известным теоретиком Аникаев оказался не в курсе поединка Хименес - Полугаевский, 1970, и после дебютных ходов 1.d4 Nf6 2.c4 c5 3.Nf3 cxd4 4.Nxd4 e6 5.Nc3 Bb4 задумался. Современное 6.g3 тогда было неизвестно, по стопам Хименеса 6.Ndb5 d5 7.cxd5 exd5 (7.Bf4 0–0 8.Nc7? натыкается на 8...Nh5!) 8.a3 Bxc3+ 9.bxc3 0–0 10.e3 Ne4 новокузнецкий шахматист не пошел, а сыграл довольно оригинально: 6.Ndb5 d5 7.a3 Bxc3+ 8.Nxc3!? d4 9.Na2!?, и получилась позиция на диаграмме.
Ю.Аникаев – Л. Полугаевский
Кисловодск 1972
Зал зашумел: «Как? Конем на край доски? С Полугаевским!» Титулованный гроссмейстер посчитал, что обязан наказать противника за такую дерзость, и вместо комфортного развития накинулся на белых, в итоге потерпев поражение. Позднее Лев Абрамович страшно корил себя в дневнике за этот случай, но в турнире собрался, выдал серию эффектных побед и на очко оторвался от Штейна – 11 из 14!
Несмотря на срыв нормы, турнир памяти Чигорина был организован отменно – хоть в Кисловодске нет моря, зато «отечественная Швейцария» славится своими санаториями, поэтому места проживания и игры участников были великолепны, а главное – находились рядом. В то время как ранее сочинские турниры памяти Чигорина проводились в здании горкома партии, а на игру участников возили. Для возвращения чигоринского турнира в Краснодарский край теперь требовалось нечто весомое. И сочинцы это весомое нашли.
Не гостиница – мечта!
После того как Сергей Медунов пошел на повышение из сочинского горкома на краевой руководящий пост, его место в Сочи занял Петр Бажанов – сильный хозяйственник и страстный любитель спорта. При Бажанове Сочи стал таким Сочи, каким мы его знаем: пригороды курорта были присоединены к городу, построены десятки новых гостиниц и санаториев, скалистый берег был преобразован в комфортные пляжи, была увеличена территория парка «Дендрарий». Только в 1971 году в Сочи поправило здоровье более двух миллионов человек, из которых 100 тыс. были иностранцами.
Бажанов предложил, чтобы при строительстве гостиниц не было типовых и повторяющихся проектов. И вскоре названия «Магнолия», «Бригантина», «Приморская», «Маяк» стал известны на весь Советский Союз. Но подлинной гордостью сочинских строителей была «Жемчужина» - флагман гостиничного хозяйства, созданный из стекла, бетона и пластика по восточноевропейским технологиям. По меркам 1970-х не гостиница – мечта!
Бажанов очень любил спорт – поддерживал горнолыжные виды и строил Красную Поляну, создал целую базу для большого тенниса, которая позднее подарила звезд первой величины, включая Евгения Кафельникова. Добился разрешения на стадион (футбольная команда и гостиница были связаны, имели одно название), не обошел своим вниманием и шахматы. И турнир памяти Чигорина 1973 года прошел именно в «Жемчужине», потом прописавшись в знаменитой гостинице на долгие годы. Теперь летом, в период комплектования соревнования в квартире Тихомировой мог раздаться звонок от одного из шахматных королей: «Вера Николаевна, давайте и я сыграю в турнире памяти Чигорина!»
В 1973 году на старт вышли экс-чемпионы мира Борис Спасский и Михаил Таль, старожилы Николай Крогиус, Ратмир Холмов, Алексей Суэтин и молодой Юрий Балашов, который в том же 1973-м выполнил гроссмейстерское звание в Вейк-ан-Зее. Соискателей было только два: чемпион РСФСР Валерий Коренский и призер российского первенства Наум Рашковский. Иностранцев в этот раз было с запасом, опасались кисловодского конфуза. Причем приехали сплошь бывшие и будущие звезды: Ульф Андерссон (Швеция), Ян Тимман (Голландия), Мирослав Филип и Ян Смейкал (Чехословакия), Ласло Сабо (Венгрия) с сильными мастерами Хеннингсом, Йосипом Рукавиной (Югославия) и Николой Спиридоновым (Болгария). После поражения Спасского от Фишера в СССР было принято решение о том, что растущему поколению нужен суровый опыт международных турниров, и хватит выписывать из-за рубежа «пушечное мясо».
В таком мощном составе Коренскому пришлось непросто, он набрал всего 4 очка из 15-ти. Разразился скандал, и Тихомировой пришлось обосновывать право чемпионов России играть в турнире. Дело в том, что отборочная система в СССР была построена следующим образом: один год отбор в полуфиналы СССР шел через чемпионаты республик, а в другой – через первенства спортивных обществ. И в этот, «не отборочный» год собрать сильный состав в чемпионате РСФСФ удавалось редко. В союзных республиках все-таки шла борьба за региональное лидерство, да и расстояния были меньше, а как быть с необъятной Россией? Иногда «мама Вера» буквально силой заставляла играть российское первенство гроссмейстеров или ведущих мастеров уровня Высшей лиги чемпионата СССР.
Рассказывает двукратный чемпион РСФСР Александр Петрушин: «В одном из моих первых чемпионатов России шахматная федерация обязала играть гроссмейстера Антошина. Антошин был не просто сильным шахматистом, а старшим тренером сборной СССР, и счел себя оскорбленным таким решением. Первые туры он играл, сидя боком к сопернику и смотря в зрительный зал. Однако такая психическая атака не сработала, противники Антошина воспользовались этакой вальяжностью своего соперника. После 4-го тура маэстро пришлось занять привычную позицию и начать догонять группу лидеров».
Именно поэтому квалификация чемпиона РСФСР и, при случае, одного из призеров были крайне важны для Тихомировой – мечта о гроссмейстерской звании или хотя бы балле международного мастера стимулировала перспективных шахматистов России и в «не отборочный» год. Турнир памяти Чигорина 1973 года выиграл Михаил Таль, от которого на очко отстал Борис Спасский.
Мечта кубанцев
Надо сказать, в начале 70-х годов, несмотря на сильное шахматное движение, игроков экстра-класса в Краснодарском крае не было. В Сочи жил Владимир Дорошкевич, а Ратмир Холмов на Юге не прижился: «К сожалению, спустя какое-то время пришлось уехать и из Сочи, причем тоже со скандалом. Дело в том, что председателю городского спорткомитета не нравилась моя независимость: то, что я разъезжаю по турнирам, зарабатываю на сеансах (помимо стипендии). А я человек гордый, никогда ни перед кем не унижался. Начались гонения. Я решил обменять свою квартиру на московскую, подал заявление в сочинский горисполком, но мне отказали. Пришлось обращаться в суды, вплоть до Верховного, писать в центральные газеты: «Правду», «Литературную». Из «Правды» в сочинскую администрацию прислали письмо: если они не решат вопрос с Холмовым, то о них будет напечатан большой фельетон.
Жорж Санд в романе «Большая улица маленького города» описывает нравы провинциального городка, жители которого вынуждены полностью подчиняться прихотям местных властителей. В Сочи была точно такая же картина.
В конце концов обменял двухкомнатную квартиру в Сочи на комнату в московской коммуналке, правда, в центре, на ул. Горького (Тверской). И, как сказано в том же романе Жорж Санд, я «растворился в безразличии большого города». Прожил в коммуналке несколько лет, пока не получил отдельную квартиру на окраине — до центра больше часа езды на автобусе и метро» (из беседы с Владимиром Барским).
Неудавшаяся попытка с Холмовым сильно расстраивала Медунова, который мечтал перевезти на Кубань еще более сильного, но при этом более покладистого шахматиста. Тем более, в 1974 году в СССР по инициативе Давида Бронштейна прошел Кубок страны – один из первых турниров по нокаут-системе со времен некоронованных чемпионов. И в этом Кубке, собравшем многих титулованных шахматистов, лидер соседей-ростовчан мастер Александр Захаров дошел до полуфинала, где уступил Олегу Романишину. Конечно, краснодарцы и сочинцы, глядя на участников турнира памяти Чигорина, мечтали о переезде кого-то из гроссмейстеров.
Турнир 1974 года собрал следующих игроков: советские гроссмейстеры Полугаевский, Смыслов, Суэтин, Холмов, Антошин, уже ставший международным мастером Виталий Цешковский, соискатели Евгений Свешников, чемпион РСФСР Наум Рашковский, Юрий Аникаев, иностранные гроссмейстеры Карл Робач (Австрия), Деже Форинтош (Венгрия), Властимил Янса (Чехословакия), мастера Эспиг Лутц (ГДР), Сильвино Гарсия (Куба), Хейкки Вестеринен (Финляндия), соискатель Александр Шнапик (Польша). Состав приглашенных оказался менее плотным, нежели в прошлом году. После выступления Коренского организаторы решили не горячиться с Андерссонами и Тимманами.
Полугаевский вновь играл в турнире памяти Чигорина просто блестяще и уже в третий раз финишировал на первом месте, причем без поражений. Второе место сенсационно поделили Эспиг и немолодой Суэтин, а в дележе четвертого оказались Смыслов, Холмов и Цешковский. Виталий Валерьевич, хоть и не дотянул до балла гроссмейстера, но произвел огромное впечатление на болельщиков своей яркой игрой и манерой держаться. Говорят, именно тогда боссы краснодарских шахмат положили глаз на перспективного омского мастера.
Десять лет спустя
В 1975 году Мемориала Чигорина не состоялось. Большинство ведущих советских гроссмейстеров были задействованы в подготовке Анатолия Карпова к несостоявшемуся матчу с Фишером. В такой исторический момент советских истеблишмент счел неправильным отвлекать игроков затяжным и сложным турниром (ведь тогда с выходными, с днями доигрывания!) от теоретических изысканий в сфере дебютных вкусов американца. В качестве компенсации сочинцы получили чемпионат СССР до 20 лет с участием будущих гроссмейстеров Валерия Чехова, Александра Кочиева, Геннадия Зайчика, Александра Иванова, Евгения Владимирова и Анатолия Мачульского, талантливого Леонида Зайда. Победил ученик Марка Дворецкого Валерий Чехов, он же годом позже принес СССР титул чемпиона мира среди юношей.
Турнир 1976 года принес долгожданный прорыв. Спустя фактически 10 лет советский участник смог выполнить гроссмейстерскую норму в чигоринском турнире. Им стал очень ровно прошедший дистанцию Евгений Свешников, который без поражений набрал необходимые 10 очков из 15. Евгений Эллинович разделил первое место с Полугаевским, на пол-очка отстал Цешковский, который стал гроссмейстером годом ранее. Также норматив международного мастера выполнил Александр Захаров, а вот Наум Рашковский свою попытку не реализовал. Из других советских участников оказались в первой половине таблицы гроссмейстер Геннадий Кузьмин и верный оруженосец Карпова мастер Игорь Зайцев.
Кстати, именно в середине 70-х годов ФИДЕ постановила, что для присвоения международного звания необходимы два успешных турнира, два балла (к 90-м их количество увеличится до трех). Свешников стал гроссмейстером все в том же 1976, а второе выполнение Захарова случилось годом позже.
Эта работа хорошо оплачивается!
В 1977 году желание сыграть в турнире памяти Чигорина изъявил сам Тигран Петросян. Выступил Тигран Вартанович очень плотно, вполне подтвердив свое прозвище «Непробиваемого Тиграна» - три победы над аутсайдерами Михаем Шубой (Румыния), Златко Кларичем (Югославия) и эстонцем Хилларом Кярнером при 13 ничьих. Кярнер в 1977-м отлично сыграл в международном турнире в Таллине, где обыграл Романишина, Велимировича, сыграл вничью с Бронштейном, Ульманом и выполнил мастерскую норму. Прибалты обратились к Тихомировой – помогите талантливому шахматисту, включите в турнир. Вера Николаевна не отказала, но турнир обернулся катастрофой для Хиллара, набравшего 3,5 очка из 15 возможных…
Мастерский балл в турнире выполнил чемпион РСФСР калининградец Валерий Журавлев, а Александр Панченко вкупе с успехом в Люблине стал ожидать присвоения международного звания. 23-летний челябинец был подлинным любимцем Тихомировой, закрывавшей глаза на порой слишком уж бесшабашный образ жизни талантливого игрока. Победил же Михаил Таль, вслед за которым расположились Суэтин, Геллер и Крогиус. Александр Захаров рассказывал, что даже во время ответственного состязания известный теоретик Алексей Степанович Суэтин работал с картотекой, выписывал варианты на листочках, сортировал теоретический материал, который вскоре должен был отвезти в штаб Анатолия Карпова, который уже готовился к битве с невозвращенцем Виктором Корчным. На вопрос о том, стоит ли оно того, Суэтин торопливо ответил: «Саша, эта работа хорошо, очень хорошо оплачивается!»
Как и в год матча с Фишером, турнира памяти Чигорина в 1978-м проведено не было. Таль, Геллер, Зайцев, а также выполнявшие менее значимые функции гроссмейстеры и мастера должны были сосредоточены на главной задаче – найти бреши в линии обороны Виктора Грозного.
И снова на Юг приехал турнир юниоров, и снова в нем победил ученик Марка Дворецкого – на этот раз им был будущий чемпион мира среди юниоров Сергей Долматов. Однако именно в этом, 1978 году шахматная жизнь Краснодарского края изменилась круто и навсегда.
Фотографии сайтов chesspro.ru, e3e5.com, chessbase.com
Продолжение следует.
Командный чемпионат азиатских городов
