18 мая 2013

Борис Гельфанд: "Стараюсь не тратить время зря"

Гроссмейстер ответил на вопросы Юрия Васильева

Сильнейший израильский гроссмейстер дал интервью Юрию Васильеву для газеты "Спорт-экспресс"

– О вашей работе над шахматами ходят легенды. Вы действительно занимаетесь ими три раза в день: утром, днем и вечером?

– Стараюсь не тратить время зря. Примером мне служит Виктор Львович Корчной. Я занимался с ним в Швейцарии – у него дома. Позавтракав, приходил к 10 часам утра. Он в это время уже что-то делал: книгу писал или статью. Мы работали до обеда. Потом я шел в ресторан и часок после этого отдыхал. Приходил к Корчному где-то к четырем. Работали до восьми. Затем его жена Петра кормила нас ужином. Это серьезное мероприятие: бутылку вина мы выпивали. После ужина Виктор Львович говорил: "Ну давайте еще немного позанимаемся!" Поздно вечером я засыпал, еле добравшись до кровати. Утром приходил к 10, Виктор Львович уже работал... Вот это работоспособность!

– Матч за чемпионскую корону с Анандом вспоминаете? У меня сложилось впечатление, что вы лучше Виши были готовы в теоретическом плане…

– Я вначале лучше подготовился, однако по ходу матча он ситуацию переломил. Во второй половине ставил мне больше проблем. На тай-брейке я играл лучше, но не сложилось...

– Как думаете, каковы шансы Ананда против "влиятельного и сексуального" игрока, как называют Магнуса популярные американские журналы?

– То, что Магнус – "титан мысли", и то, что он среди "самых сексуальных", думаю, увеличивает шансы Ананда.

– А почему это увеличивает шансы Ананда?

– Потому что не было еще ни одного чемпиона мира, который, идя к цели, не был бы полностью на ней сфокусирован. Мы же помним, как были сфокусированы Фишер, Карпов, Каспаров, Крамник… А тут, когда одновременно хочется заниматься всем, это может помешать.

– Но Магнус ведь не виноват, что вокруг его персоны развили такую активность всевозможные журналы, телекомпании и производители одежды.

– Магнус – молодец! Я не имею права вообще ничего ему говорить. Он – великий шахматист. И занимается тем, чем хочет, например, очень активен в социальных сетях. Просто он – представитель другого поколения, с другими ценностями, другими подходами...

– Это правда, что Каспаров и вам предлагал свою помощь в матче против Ананда?

– Да. Через посредников передали.

– Это как-то странно, не так ли?

– Очень странно. Я был сильно удивлен. После того как я выиграл матчи претендентов в Казани, в журнале New in Chess появилось интервью Каспарова, смысл которого был такой: то, что Гельфанд стал претендентом, это трагедия для шахмат. Дескать, спонсоров не найдут, матча не будет, шансов нет... А через месяц, когда выяснилось, что матч состоится, Каспаров предложил мне помощь в борьбе с Анандом. Причем, судя по запрошенной сумме, предложение было серьезным.

– Эти переговоры велись через посредников?

– Его посредники провели переговоры с моими посредниками. Мы спросили, чего они хотят. Нам назвали сумму. Мы взяли время на размышление. Потом сказали: "Спасибо, не надо". После чего за весь следующий год после матча ни одного доброго слова в мой адрес Каспаровым, естественно, сказано не было.

– Вы играли матч на первенство мира в Третьяковской галерее, теперь вот участвовали в турнирах в Лувре и Русском музее. Как вам эта идея – объединить шахматы и изобразительное искусство?

– Идея гениальная! Это – будущее шахмат. Шахматы ведь тоже часть культуры. По крайней мере мы так считаем. У них есть очень важная социальная роль. Я абсолютно согласен с Геннадием Тимченко и Андреем Филатовым, спонсорами Мемориала Алехина и нашего матча в "Третьяковке", которые на открытии турнира в Париже особо подчеркивали, что, согласно исследованиям, среди детей, занимающихся шахматами, нет наркоманов. А из своего опыта могу заметить, что сразу видно, кто в детстве занимался шахматами, а кто нет. Это видно по уровню принимаемых решений, по тому, как человек строит речь.

Полный текст