Эмиль Сутовский: Всегда важен баланс

Генеральный директор ФИДЕ и директор матча на первенство мира ответил на вопросы Кети Цацалашвили

— Эмиль, мы дошли до половины матча. Как главное ответственное лицо этого матча, довольны ли вы тем, как идут дела?

— Да, я доволен, как все идет, это невероятно интересное соревнование. Много напряжения, драматичные события на доске. Не только из-за количества результативных партий, которых необычайно много — 4 из 6, – но и из-за того, как они играют, из-за всей ситуации: это бой с открытым забралом. Даже ничьи: я всегда говорил, что ничьи сами по себе тоже бывают волнующими, а здесь ничьи были очень интересными. Я вижу, что даже люди, которые не собирались смотреть матч, сейчас очень внимательно за ним следят, а еще высказываются топовые шахматисты — Аронян, Гири и другие, они хвалят уровень… Не обязательно уровень шахмат, но уровень всей шахматной драмы, потому что в матче на первенство мира главное — само событие, а не качество отдельных партий. Потому что, если так подумать, они могли сыграть эти замечательные партии и на других турнирах, но это самая суть шахмат, матч на первенство мира. Это уникальное событие.

— Какие вы можете выделить качества Астаны как города, принимающего матч на первенство мира?

— Мне кажется, Казахстан — одна из лучших стран для устройства такого матча. Во-первых — из-за участников, он идеально расположен между странами, которые представляют шахматисты. Еще это очень удобно с точки зрения часовых поясов для поклонников шахмат из этих стран. Но в целом я бы выделил процветающую шахматную жизнь в стране: у них очень сильная женская команда, очень сильные юниоры, много детей учится шахматам — и в шахматных школах, и в общеобразовательных, и в целом к матчу большой интерес. Мне кажется, что проводить здесь матч на первенство мира хорошо. Это не первое наше крупное мероприятие в Казахстане — здесь уже проходили чемпионаты мира по рапиду и блицу, а также женский Гран-при. Полагаю, в будущем мы устроим в Казахстане и другие соревнования. В общем, я очень доволен уровнем здешней организации и приемом местной публики.

— От поклонников до топ-игроков — у всех есть свое мнение по поводу розыгрыша первенства мира по шахматам. Быстрый контроль, больше партий, разные пути отбора… Как руководство ФИДЕ разбирается со всеми этими противоречивыми мнениями?

— Знаете, в шахматном мире споры по поводу лучшего формата — это традиция. И по поводу отбора, и по поводу самого матча… Я искренне горжусь тем, что мы находимся в постоянном контакте со всеми топ-шахматистами, не только чемпионом мира и претендентом. Очень важно прислушиваться к топовым игрокам, к их мнению, что они считают лучшим, но и сопоставлять их мнение с традициями, потому что, как вы понимаете, очень важно не спешить и не внедрять что-то искусственно, посмотреть, что можно улучшить, но не менять ничего за один день.

Я считаю, что первенство мира сохранило свой высочайший уровень, высочайший престиж, и неудивительно, что нам удалось обеспечить очень хорошее финансирование для всего цикла розыгрыша первенства мира, а не только для самого матча. Так что мы будем и дальше опрашивать игроков, обдумывать их мнения внутри ФИДЕ, но мне кажется, что пока что нам хорошо удается следить за тем, какие изменения необходимы, и при необходимости вносить изменения. Как вы помните, мы изменили длину матча с 12 до 14 партий в 2021 году, мы увеличили призовой фонд с 1 миллиона до 2 миллионов, и, полагаю, мы и дальше будем работать в этом направлении. Пока что ничего полностью не ясно даже для следующего цикла, но в этом цикле, по-моему, все вышло очень неплохо.

— После шестой партии был день отдыха, после седьмой — тоже будет день отдыха. Вы можете объяснить, почему? Почему дней отдыха так много?

— У дней отдыха после шестой и седьмой партий есть два обоснования. Во-первых, обычный график матча на первенство мира такой: две партии — день отдыха, две партии — день отдыха, а это приводит к ситуации, когда у одного шахматиста после дня отдыха всегда белые или всегда черные, то есть этот шахматист может готовиться к игре только определенным цветом. Мы не знали заранее, кому какой цвет достанется, но о соблюдении баланса в этом отношении говорили уже и ранее. Помню, Каспаров (внесен в реестр аноагентов) жаловался на это во время матча с Крамником в 2000 году. И это действительно становится проблемой. Мы не ожидали, что это станет настолько серьезной проблемой, особенно если заметить, что обоим шахматистам трудно играть черными. Так что если это преимущество (или проблему) получает только один шахматист, это несправедливо. А теперь все более сбалансировано.

Во-вторых, мы хотели, чтобы последняя партия и возможный тай-брейк были сыграны в субботу и воскресенье, когда собирается больше всего зрителей. Мы убрали день отдыха из концовки турнира, чтобы не было такого, что 14-я партия играется в пятницу, затем день отдыха, а потом в воскресенье при необходимости играется тай-брейк. Так что количество дней отдыха не возросло — просто изменился их график. Мы поставили день отдыха в середине матча, чтобы поменять местами цвета (но не для того, чтобы изменить количество дней для подготовки), а также чтобы гарантировать интереснейшие выходные, на которых будут играть в топовые шахматы.

— Новинкой в матче стали камеры в комнатах отдыха шахматистов. Большинство отзывов положительные, но были и недовольные голоса. Удалось найти определенное равновесие?

— Думаю, что если бы шахматисты все время проводили по двадцать минут в комнате отдыха, как случилось в первой партии, это было бы перебором. Сейчас ситуация, вроде бы, не настолько острая, так что это не большая проблема. Я вижу, почему некоторые люди остались недовольны: вы же хотите видеть действие, экшн, и когда на спортивном соревновании игроков просто нет за столиком по 15–20 минут, это нехорошо. Так что мы раздумываем над тем, как обеспечить равновесие — например, ограничить количество минут или причин, по которым шахматистам можно сидеть не за столом, а в своей комнате. Очевидно, есть и другие причины уйти из-за доски. Но обычно мы все-таки не ждем, что шахматист будет сидеть в своей комнате и обдумывать ходы, рассматривая доску на мониторе. Это не очень хорошо, но случается такое нечасто. В общем, проблема была, но довольно незначительная.

— Каких еще изменений можно ожидать в цикле розыгрыша первенства мира в ближайшем будущем?

— Изменения обсуждаются постоянно. Мы еще даже не формализовали контроль времени для турнира претендентов-2024. Но об одном изменении я могу сообщить прямо сейчас: мужской и женский турниры претендентов-2024 пройдут одновременно в канадском Торонто в апреле 2024 года. Мне кажется, они будут очень интересными.

Опять-таки, к таким темам мы всегда подходим с большой ответственностью, потому что, знаете, очень легко просто взять и одобрить какие-нибудь новые правила, но мы никогда так не делаем, не проконсультировавшись с игроками и не обдумав ситуацию. Мы увидели, что по крайней мере на матче на первенство мира зрителям нравится то, что они видят. Все эти разговоры, которые были раньше, — что классические шахматы скучные, что в них слишком много ничьих и так далее, – просто не звучат. И я всегда говорил, что даже если вспомнить матч Карлсен — Каруана, где вничью закончились все партии, некоторые партии — или даже большинство — были довольно интересными. А здесь все еще интереснее. Так что мы не хотим сказать, что есть только один правильный способ играть в шахматы, но все-таки я бы сказал, что одно-два соревнования, оказавшиеся не очень привлекательными, – не причина отказываться сразу от всей системы, традиций и так далее.

Мы всегда стараемся соблюсти баланс. Думаю, по поводу матча на первенство мира мы, очевидно, будем прислушиваться к рекомендациям топовых шахматистов, в том числе и Магнуса, но мы не будем торопиться с решениями, которые требуют тщательной оценки, потому что любое значительное изменение — не просто изменение количества партий с 12 до 14, а всего формата, – требует долгого обдумывания: какие последствия оно будет иметь? Нам нужно попробовать себе это представить. Кроме того, совсем не ясно, нужно ли нам следовать, так скажем, какой-нибудь современной моде, или же стоит оставаться консерваторами и придерживаться того, что делало шахматы великими. Всегда важен баланс. Не нужно ни цепляться за что-то только потому, что это традиция, ни следовать моде лишь потому, что это модно.

— Эмиль, вы упомянули женские шахматные турниры. Вскоре начнется матч на первенство мира среди женщин, который пройдет в двух крупнейших городах мира. Как вы воспользуетесь подобной возможностью?

— Матч на первенство мира среди женщин пройдет в июле в двух крупнейших городах Китая, Шанхае и Чунцине. Думаю, он выйдет очень интересным. Конечно же, для остального мира определенную роль сыграет то, что обе участницы — китаянки. Если вы болеете за шахматисток своей страны, это же совсем другое, правильно? Но, тем не менее, соревнование все равно должно получиться очень интересным — и не только потому, что обе участницы уже доказали свою силу.

Если говорить в общем, то нам нужно… Если мы всерьез хотим изменить отношение, то нужно рекламировать и женское первенство, а не говорить что-то вроде: «Ладно, этот матч пройдет в Китае, только китайцам будет интересно, а остальным — нет». У нас, ФИДЕ, есть обязанность рекламировать это соревнование. Мы уже работаем вместе с Китайской шахматной ассоциацией, чтобы лучше разрекламировать его заранее, чтобы начать организовывать вещание и другие активности уже сейчас, и я думаю, что матч привлечет много внимания, причем не только в Китае.

Говоря в частности, нам нужно… Мы уже прошли долгий путь по сравнению с тем, что было пять лет назад, когда мы начали работу по увеличению призов на женских соревнованиях и организацию большего числа турниров, потому женского турнира претендентов тогда не было, женскую серию Гран-при закрыли, а потом открыли заново, и мы продолжим эту работу. Мы очень рады вниманию многих стран и федераций, которые хотели провести турниры женского Гран-при, так что для следующего цикла, 2024–25, мы уже нашли всех четырех организаторов — раньше такого не было никогда.

В общем, мы могли бы сделать больше, и мы делаем больше, но мы хотим, чтобы люди поняли: шахматистки заслуживают больше внимания к себе. Мы будем работать и с самими шахматистками, так как мы видим, что нам нужно больше примеров для подражания, шахматисток, которые видны в публичном поле — может быть, чтобы они давали интервью, стримили, рассказывали о своей жизни: как они готовятся к турнирам, как идет их карьера. Сейчас многое известно о лучших шахматистах — о Магнусе, о Яне. Но вот о половине сильнейших шахматисток мало что известно, и это нужно изменить. Мы сейчас продвигаемся в этом направлении

— Спасибо большое.

Фото: Анна Штурман